"Есть одна хорошая песня у соловушки - Песня панихидная по моей головушке" (с) Есенин
Каждый день умирает частичка меня, меня прежней. Я становлюсь чужой сама себе. Может я прсто меняюсь... А, может, это моя истинная сущность решила не прятаться больше за робостью и застенчивостью. Та самая, бунтарская, гордая, самолюбивая сущность, которое всё это время жила внутри меня. Ей просто стало тесно. Может пришло время истинной меня? А может, это просто март. Но та сила, которая наполняет меня, которая делает меня счастливой. Нет. не возможно всё списать на весну. Я меняюсь каждый раз после прогулки по гроду, после поздних вечерних прогулок.. Наверное, город кроит меня под что-то своё. А мне это надо? Не знаю. Но, если бы я не хотела меняться, я бы не гуляла по городу раз он так на меня влияет. Если всё это ошибка, я бы не любила его так самозабвенно. Тайны, которыми делится со мной город, дают мне силы жить. Мой внутренний мир, впрочем как и внешний, был разрушен молниеносным ураганом Пустоты. Это жутко, но это помогло мне стать ещё сильнее. Потом я нашла этот мир, мир в котором живу. Я стала Хранителем этого мира, но он заточил меня в себе. И нет никакой возможности выбраться. Но этот же мир помог ме выжить, бороться с Пустотой и обрести твёрдую почву под ногами. Но я не смогу быть Хранительницей. Моя стихия — творчество и чуство, с ними не возможно охранять. Хотя... созерцая, я шагнула на ступень созидания. Может в этом и кроется смысл этого мира? Но во внешнем, людском мире есть один человек, который тоже помог мне выжить. Возможно (а точнее, скорее всего), он об этом даже не догадывается. И именно поэтому, я не могу быть истинной Хранительницей мира, доверенного мне городом и лесом. Я меняюсь с каждым днём, с каждой минутой. Я становлюсь чужая сама себе. Нет, просто я запуталась в словах, мнениях. Запуталась сама в себе. Змеи весеной меняют шкуру. С меня тоже осыпаются ошмётками моя робость и сомнения в своих поступках. Вся та забитось и зачуханность, что тянутся ещё с детских лет.
Может, я просто боюсь самой себя. Той самой себя, что всё это время сидела внутри и что-то шептала на ушко. Той бунтарки, которая может сметать все преграды, идти по трупам, спорить с вековой (тысячелетней) моралью. Я думаю иногда, что моя ирония — это такой способ восприятия мира, принятия или нет определённых идей. Лишь то, над чем я не иронизирую, может остаться в книге моих мыслей и слов. (Хотя не всегда это так.) Это можно было бы назвать моей философией, но...
Наверно, я действительно взрослею, становлюсь личностью в полном смысле этого слова. А всё, что было до этого, начиная с десятого класса, это так, переходное состояние затянувшееся на пять лет. Видимо замкнутость и застенчивость стали надёжным охранительным барьером, пока моё будущее я формировалось и пыталось встать на ноги. Теперь оно окрепло и готово рушить те стены, которые оберегали его всё это время от внешнего мира. Быть самой собой, без оглядки на всех и вся. Это сложно. Это очень сложно. Люди редко признают изменения в других. И почему-то, как правило, классифицируют эти изменения как негативные. Интересно, почему? А я просто меняюсь. Меняюсь, чтобы жить. Наверно, жить так, как хочу, как говорит мне сердце.
Я становлюсь совсем уже другая,
Но ни кому не вижуся такой...
Но ни кому не вижуся такой...
Может, я просто боюсь самой себя. Той самой себя, что всё это время сидела внутри и что-то шептала на ушко. Той бунтарки, которая может сметать все преграды, идти по трупам, спорить с вековой (тысячелетней) моралью. Я думаю иногда, что моя ирония — это такой способ восприятия мира, принятия или нет определённых идей. Лишь то, над чем я не иронизирую, может остаться в книге моих мыслей и слов. (Хотя не всегда это так.) Это можно было бы назвать моей философией, но...
Я не учитель, чтоб учить.
Я не философ, чтобы мыслить.
Я лишь обычный человек,
Который видел тайну жизни.
Я не философ, чтобы мыслить.
Я лишь обычный человек,
Который видел тайну жизни.
Наверно, я действительно взрослею, становлюсь личностью в полном смысле этого слова. А всё, что было до этого, начиная с десятого класса, это так, переходное состояние затянувшееся на пять лет. Видимо замкнутость и застенчивость стали надёжным охранительным барьером, пока моё будущее я формировалось и пыталось встать на ноги. Теперь оно окрепло и готово рушить те стены, которые оберегали его всё это время от внешнего мира. Быть самой собой, без оглядки на всех и вся. Это сложно. Это очень сложно. Люди редко признают изменения в других. И почему-то, как правило, классифицируют эти изменения как негативные. Интересно, почему? А я просто меняюсь. Меняюсь, чтобы жить. Наверно, жить так, как хочу, как говорит мне сердце.